Если сгорать - то дотла. Если разрывать - то в клочья!
Красивый дом с зеркалами в витиеватых рамках, длинным обеденным столом с десятками стульев, рассчитанным на семью всего из трёх человек. Храм стекла и мрамора, окутанного тяжёлыми шторами из дорогих тканей, опутанных золотыми кисточками. Виноградники, опутывающие лозами беседки возле дома и сауны, маленькая смешная собачка. Покачивающиеся верёвочные качели во дворе и девочка, которая даже не здоровается со мной.
Она младше меня на год и приходится мне тётей. Её зачем-то тоже назвали Юлией, как будто нет других имён. Она не может помнить, как мы дрались лет пять назад, потому что она обидела меня и моего брата. Взрослые кричали и жалели Юлечку, которую избила эта противная девчонка. Как и за что, как обычно, не спросили. Но Юлечку не научили тому, что, даже если вот у этой рыжеволосой Юльки напротив нет таких красивых платьев и бантов, а одета она в простые шорты своей старшей сестры, которые той стали малы, и футболку, это не значит, что она хуже.
У моей маленькой тёти светлые кудрявые волосы, будто их на вязальную спицу накрутили. Она зашла взглянуть, кто приехал, но, увидев нас, убежала снова, даже не сказав «здравствуйте». Такой я помню последнюю встречу с этой семьёй.
Замешанное тесто; перстни, лежащие рядом на столе. Пустой дом. Сестра Веры, матери Юлии, искала и звала сестру, обходя многочисленные комнаты роскошного дома. В спальне всё было перевёрнуто, на кровати лежал ворох белья. Сестра кинулась осматривать вещи, только после этого обратив внимание на кровать. Она поднимала ткани, не понимая, зачем нужно было их сюда класть.
- Мама?! – Юля стояла в дверном проёме. Она выходила на полчаса в школу, чтобы записать четвертные оценки. Было 29-е декабря.
На кровати в море впитавшейся в матрац крови лежала мёртвая Вера с перерезанным горлом.
Юлия боялась оставаться дома. Она после школы отправлялась к моему брату, с которым они учились в одном классе. А вечером отец забирал её. В день похорон шёл дождь со снегом. Яму пришлось выкапывать почти заново, этим и занялись мужчины нашей семьи, потому что семья Веры не могла своими аристократическими руками копать могилы.
Сейчас я узнаю Юлю только по её кудряшкам. Она стала весёлой и общительной, всегда здоровается первой. Много времени проводит с моим братом Андреем, с тех пор они очень сдружились. У её отца уже вторая новая жена. Единственное, чего ему никак не могла простить Юля – того, что при их уровне достатка её отец ещё около года спал на том пропитанном кровью матраце.
Она младше меня на год и приходится мне тётей. Её зачем-то тоже назвали Юлией, как будто нет других имён. Она не может помнить, как мы дрались лет пять назад, потому что она обидела меня и моего брата. Взрослые кричали и жалели Юлечку, которую избила эта противная девчонка. Как и за что, как обычно, не спросили. Но Юлечку не научили тому, что, даже если вот у этой рыжеволосой Юльки напротив нет таких красивых платьев и бантов, а одета она в простые шорты своей старшей сестры, которые той стали малы, и футболку, это не значит, что она хуже.
У моей маленькой тёти светлые кудрявые волосы, будто их на вязальную спицу накрутили. Она зашла взглянуть, кто приехал, но, увидев нас, убежала снова, даже не сказав «здравствуйте». Такой я помню последнюю встречу с этой семьёй.
Замешанное тесто; перстни, лежащие рядом на столе. Пустой дом. Сестра Веры, матери Юлии, искала и звала сестру, обходя многочисленные комнаты роскошного дома. В спальне всё было перевёрнуто, на кровати лежал ворох белья. Сестра кинулась осматривать вещи, только после этого обратив внимание на кровать. Она поднимала ткани, не понимая, зачем нужно было их сюда класть.
- Мама?! – Юля стояла в дверном проёме. Она выходила на полчаса в школу, чтобы записать четвертные оценки. Было 29-е декабря.
На кровати в море впитавшейся в матрац крови лежала мёртвая Вера с перерезанным горлом.
Юлия боялась оставаться дома. Она после школы отправлялась к моему брату, с которым они учились в одном классе. А вечером отец забирал её. В день похорон шёл дождь со снегом. Яму пришлось выкапывать почти заново, этим и занялись мужчины нашей семьи, потому что семья Веры не могла своими аристократическими руками копать могилы.
Сейчас я узнаю Юлю только по её кудряшкам. Она стала весёлой и общительной, всегда здоровается первой. Много времени проводит с моим братом Андреем, с тех пор они очень сдружились. У её отца уже вторая новая жена. Единственное, чего ему никак не могла простить Юля – того, что при их уровне достатка её отец ещё около года спал на том пропитанном кровью матраце.
-
-
14.04.2007 в 21:00-
-
14.04.2007 в 21:04у меня тоже были. Это был первый раз в моей жизни, когда убили моего родственника.
-
-
14.04.2007 в 21:55тут не сердце в мурашках...а оно попросту замерзло....
-
-
14.04.2007 в 22:45оно отмёрзнет. Потому что не может не биться. В этом мире очень-очень мало по-настоящему ничего не чувствующих людей. Но многие в это играют.
Когда-нибудь любая игра надоедает, как и игрушки в детстве.
-
-
14.04.2007 в 23:09-
-
15.04.2007 в 12:40никогда, Радость моя%))
Sakuragava,
кстати, вот это и есть один из людей, которые вздыхают и вопрошают, когда же я брошу так себя вести))
-
-
15.04.2007 в 18:50-
-
17.04.2007 в 17:37зато именно по тому, кто будет вздыхать на моей могиле, можно будет понять, кто меня любил.
-
-
17.04.2007 в 17:52-
-
17.04.2007 в 21:36-
-
20.04.2007 в 10:07не дождёшься, Калли) Ворон долго живёт...
Унесённая каблучками, нет, конечно. Её убили подельники её же мужа за его делишки с деньгами, кому интересно их искать?
-
-
20.04.2007 в 15:44-
-
21.04.2007 в 11:54ну и что? Я вот тоже, 17-летний ребёнок, купила себе недели две назад куклу)) потому что не было, пока была маленькой)) это всё отклонения, нормальные люди игрушки выбрасывают.
-
-
21.04.2007 в 23:21-
-
22.04.2007 в 17:18тогда купи ёжика)) настоящего лучше не надо...у меня был, за ним ухаживать сложно. А игрушечного можно...сейчас есть такие кругленькие...они очень смешные.