Чувство, не нашедшее выхода, превращается в мысль.
Первые слова Арвина, которые я когда-то приняла всерьёз и записала в «Дневник репортёра», на наличии коего настаивал Васильев на курсах для абитуриентов журфака.
Наверное, за этим я и писала здесь посты – нужно было сублимировать энергию в мысли. После записей не стало… рассказ о том, во что вылилась моя виртуальная любовь двух с половиной лет – лишь логическое завершение. Слова давались с трудом, но они должны были оказаться здесь, ведь именно с предчувствия начался этот дневник. Я ждала кого-то, а после появилось это растрёпанное дерзкое чудо. Это должно было произойти, это развивалось страница за страницей… и в мае вырвалось из сетей.
У меня снова появились мысли. Вместе с ними возродились стихи и очаровательные вещички, сделанные своими руками… и это безумно милое изменение означает, что чувства снова посадили в клетку.
Через месяц они будут выпущены на пару недель.
Эти карие глаза научили меня видеть, кто тебя по-настоящему любит, а кто только не краснеет, когда врёт. Я стала вглядываться… и среди близких друзей увидела лишь одного человека с таким же взглядом – Блэка. И, что странно, таким же взглядом на меня смотрели ещё два человека, каких я близкими никогда не считала.
Неделю назад я смогла выбежать прочь из этого проклятого театра – и организм тут же изъявил желание лечь и умереть. Всю неделю провела в кровати, по вечерам выбираясь с Блэком на прогулки, с трудом перебарывая желание прибить его. Мешало именно вот это доброе выражение его глаз. Плюс его братское отношение ко мне: всю неделю ощущала себя счастливым пятилетним ребёнком из-за его подколов.
По вечерам приходила дурацкая мысль, что слишком уж я задрала пресловутую планку любви, дружбы и всего остального. Благо, мой любимый не боится этого и, кажется, сам заразился моей жаждой чистого и идеального в любви, а вот среди длиннющего списка друзей настоящими я могу назвать немногих. Картина неутешительна: сердце открыто, входи, если перепрыгнешь… и пара людей уже внутри, а остальные так и толпятся снаружи… и все мои знакомые достойные и хорошие люди, но что-то в них часто мешает их любить. Или что-то во мне…
Я подошла к 3-му курсу ЖурFuck-а с новой правдой. В чём-то старшие товарищи были правы – он изменит меня. Но не вытравит всякую муть из головы, как они считали, а настроит против. Как сказал Кирилл… «теперь ты будешь ещё сильнее ненавидеть его».
Нет, не буду… ненависть – слишком сильное чувство. А факультет не вызывает во мне никаких. Это хуже. Плохо, когда ноль радости от сданных на отлично пяти экзаменов, совсем как в одиннадцатом классе слёзы из-за золотой медали. Ну что ж… я всегда была дурой.
В последнее время сильные эмоции вызывает только музыка. Без неё я не смогу жить.
Flёur - …и солнце встаёт над руинами
Ты говоришь, а ветер стонет в деревьях,
И шар земной из-под ног уплывает.
Наверное, пройдёт какое-то время
Прежде, чем я всё осознаю.
Ты говоришь, а я стою, как послушный манекен
С продырявленным сердцем.
Мгновенье - и целый город разрушен.
Теперь мне некуда деться.
За тучами месяц угрюмый скользит во мгле
Навстречу непоправимому.
И, кутаясь в свой старый шарф, я смотрю,
Как Солнце встаёт над руинами...
Раскинув руки, лежу на битом стекле,
Едва надеюсь на то, что кто-то услышит,
Чем больше слёз, тем горизонт всё светлее.
А небо... всё ближе.
Немеркнущая красота в снежинках
Над искрами ягод рябиновых.
Так медленно бледнеет звёздная даль,
И Солнце встаёт над руинами...
Взлетают вороны, кружатся над пепелищем.
Какой ценой досталась мне эта мудрость?
Видимо, чтоб стать светлее и чище,
Нам нужно пройти по горящим углям.
Упавшие в воду мосты однажды
Исполнят неосуществимое.
Под пеплом опять прорастают цветы
И Солнце встаёт над руинами...