Кажется, шестой день одиночества? Поздравляю тебя, Raven. Тебя все терпеть не могут. Ты не умеешь говорить, тебя раздражает смех.
Да. Меня веселит то, что они переходят на другую сторону коридора, чтобы не перейти мне дорогу или не столкнуться со мной. А ещё смешно, когда они достают из портфелей ручки, и скрещивая их, кричат «изыди», едва я появлюсь в помещении. И как старые люди, скрестив пальцы, засовывают их в карман, опуская глаза, идя на встречу мне. И я смеюсь. А они причитают «господи» - и ускоряют шаг. Наверное, это и есть тот зловещий дьявольский смех. Дьяволу тоже смешно, что его боятся.
Во мне есть нравственность. Но почему тогда я чувствую себя так, будто делаю десять шагов от барьера, медленно поднимая пистолет? Мне нельзя брать в руки оружие. Я слишком люблю гладкую холодную поверхность и дымок из чёрного дула. И хочу убивать. Лишь тех, кто когда-либо хотел моей смерти и делал больно моим любимым.
Raven, ты сходишь с ума. Уверяешь себя, что жаждешь одиночества, чтобы просто скрасить боль потери. А на самом деле…Безумно, по-сумасшедшему боюсь однажды открыть глаза и понять, что тебя, мой мальчик, больше нет.
Ты – мой мир, моя боль, мой хаос, МОЙ…
Кто я без тебя? Только человек с пустотой внутри. Ты – всё. Или почти всё. И я без тебя не я.
Я никогда тебя не видела. Ты сейчас бог знает где…И, говорят, что глупо тебя любить, но НЕ ГЛУПО! Потому что пусть и сеть…но ведь чувства появились у меня внутри, а не из сообщения и компьютера. Потому что ты – это ты.
Потому что тебя нет всего шесть дней, а по-моему, вечность.